Почему использовать воображение и помогать использовать его окружающим - наш гражданский долг.

Я считаю необходимым, чтобы люди откровенно говорили, на чьей стороне они выступают и почему, и предупреждали, что они могут быть пристрастны. Декларация интересов - полезная штука.

Итак, я собираюсь поговорить с вами о чтении. Я буду доказывать, что библиотеки важны. Я уверен, что чтение художественной литературы и вообще чтение для удовольствия - одна из самых важных вещей, которые может делать человек. Я также горячо призываю к сохранению библиотек и библиотекарей, и мне важно, чтобы общество понимало, зачем они нужны.

И, разумеется, я пристрастен, причем очень пристрастен: ведь я - писатель, и пишу художественную литературу для детей и взрослых. Уже примерно 30 лет я зарабатываю на жизнь словом. В основном что-то выдумываю, а потом записываю свои выдумки. Бесспорно, в моих интересах, чтобы люди читали, чтобы они читали беллетристику и чтобы существовали библиотеки и библиотекари. Взращивать любовь к чтению и к предназначенным для него местам - также в моих интересах.

Таким образом, я пристрастен как писатель. Но еще более - намного более - я пристрастен как читатель. Но сильнее всего я пристрастен как британский гражданин.

Мою сегодняшнюю лекцию устроило «Агентство по чтению» - благотворительная организация, задача которой обеспечивать людям равные шансы в жизни, помогая им читать свободно и с удовольствием. Агентство поддерживает программы по распространению грамотности, библиотеки и частных энтузиастов, откровенно и активно поощряя акт чтения как таковой. Оно утверждает, что мир меняется, когда мы читаем.

Именно об этих переменах и об этом акте чтения я и хочу поговорить сегодня. Я буду говорить о том, что делает чтение. О том, на что оно способно.

Однажды в Нью-Йорке я присутствовал при обсуждении строительства частных тюрем - в Америке эта индустрия быстро растет. Тюремной отрасли необходимо планировать свой будущий рост: сколько понадобится камер, сколько заключенных будет, скажем, через 15 лет? Оказалось, что это очень просто предсказать с помощью элементарного алгоритма. Нужно только знать, какой процент 10-летних и 11-летних не умеет читать и, разумеется, не читает для удовольствия.

Все, конечно, не так просто: нельзя сказать, что в грамотном обществе не бывает преступности. Однако четкие корреляции все же существуют.

И я полагаю, что простейшие из этих корреляций вытекают из одного простого факта: грамотные люди читают беллетристику.

У нее есть два применения. Во-первых, она приучает читать. Тяга узнать, что дальше, перевернуть страницу, продолжать чтение, как бы трудно это ни было, потому что с героем что-то случилось, и ты должен узнать, как он выберется из неприятностей… Это очень хороший стимул. Он заставляет запоминать новые слова, обдумывать новые мысли, не откладывать книгу. И в итоге ты начинаешь получать удовольствие от процесса чтения. Когда это произойдет, ты продвинешься к тому, чтобы читать и другие книги. А чтение - вещь необходимая. Пару лет назад некоторые поговаривали о том, что мы теперь живем в мире постграмотности, в котором способность понимать написанный текст больше не нужна. Однако эта идея ушла в прошлое - слова сейчас важнее, чем когда-либо. Мы ориентируемся в мире с помощью слов. Слово проскальзывает в сеть, и мы следуем за ним. Нам необходимо общаться и понимать то, что мы читаем. Люди, не понимающие друг друга, не могут обмениваться идеями, не могут общаться, и техника здесь - не помощник.

Самый простой способ привить детям привычку к чтению - научить их читать и показать, что чтение - это приятное занятие. Для этого проще всего найти книги, которые им нравятся, дать им доступ к этим книгам, а дальше пусть сами читают.

Я не верю во вредные детские книги. Среди взрослых время от времени входит в моду указывать на какие-то книги для детей - скажем, на некий жанр или на определенного автора - и провозглашать их плохими книгами, книгами, которые детям нельзя читать. На моей памяти это происходило не раз. Вредными авторами объявляли Энид Блайтон (Enid Blyton), Р. Л. Стайна (RL Stine) и еще многих и многих. Например, в свое время утверждалось, что комиксы распространяют неграмотность.

Все это вздор, снобизм и глупость. Не бывает плохих детских писателей, которые нравятся детям. Дело в том, что все дети разные, и они ищут те книги, которые подходят лично им. При этом банальная и затертая идея не будет для них ни банальной, ни затертой, ведь ребенок встречает ее впервые. Не мешайте детям читать, даже если вам не по вкусу то, что они читают. Книжки, которые вам не нравятся, могут стать дорогой к книгам, которые вы считаете подходящими. В конце концов, не у всех такие же вкусы, как у вас.

Взрослые, желающие детям добра, легко могут лишить их любви к чтению - для этого нужно просто не давать им читать то, что им нравится, и при этом навязывать хорошие, но скучные книги, которые вы одобряете. Этакий современный эквивалент «воспитательной литературы» викторианских времен. В итоге можно получить поколение, которое будет убеждено, что читать – это некруто, и хуже того - неприятно.

Нам нужно, чтобы наши дети поднимались по лестнице чтения, и каждая книга, от которой они получают удовольствие, это новая ступенька. Кстати, не повторяйте мою ошибку: когда моя 11-летняя дочка зачитывалась Р. Л. Стайном, я дал ей «Кэрри» Стивена Кинга (Stephen King) и сказал, что если ей нравится Стайн, то и это должно понравиться! В результате Холли читала только безобидные истории о поселенцах и прериях до тех пор, пока не повзрослела, и все еще злится на меня, когда при ней упоминают Кинга.

Вторая функция художественной литературы - учить эмпатии. Когда мы смотрим телевизор или кино, мы видим то, что происходит с другими.

Художественная проза - это нечто, сделанное из 26 букв и нескольких знаков препинания, и только ты, ты один с помощью своего воображения создаешь мир, населяешь его людьми и смотришь на него чужими глазами. Ты ощущаешь то, чего иначе не ощущал бы, посещаешь места и миры, в которых иначе не побывал бы. Ты узнаешь, что все прочие люди - такие же «я». Ты успеваешь побывать кем-то еще и, вернувшись в свой мир, обнаруживаешь, что сам слегка изменился.

Эмпатия - это инструмент, помогающий объединять людей в группы, позволяющий нам выходить за пределы собственного эгоизма.

Кроме того, литература позволяет понять одну вещь, которая очень важна для человека, прокладывающего свой путь в жизни: мир не обязан быть таким, какой он есть, все может быть иначе.

В 2007 году я приехал в Китай на первый официальный конвент научной фантастики и фэнтези в китайской истории. В какой-то момент я сумел отвести в сторонку одного из организаторов и спросить его, что, собственно говоря, происходит. Партия много лет не одобряла научную фантастику, что же изменилось?

Все просто, объяснил он мне. У китайцев блестяще получалось работать по готовым планам, но у них было плохо с новаторством и изобретениями и имелись проблемы с воображением. В итоге они направили делегацию в США - в Apple, в Microsoft, в Google - и попросили людей, которые изобретают будущее, рассказать о себе. В результате выяснилось, что в детстве они все читали научную фантастику.

Литература может показать вам другой мир. Проводить вас туда, где вы никогда не были. А те, кто побывал в других мирах, как те, кто попробовал волшебные плоды, никогда не будут полностью удовлетворены миром, в котором они выросли. Эта неудовлетворенность - хорошая вещь. Отмеченные ею люди могут менять и совершенствовать свои миры, делать их лучше, делать их другими.

Кстати, пока мы не ушли от темы, я хотел бы сказать несколько слов об эскапизме. Это понятие используют так, как будто в нем есть что-то плохое. Такое впечатление, что «эскапистская» литература - это дешевый наркотик для слабых, глупых и запутавшихся, а единственное, что стоит читать детям и взрослым, - это литература, отражающая все самое худшее в том мире, в котором живет читатель.

Но если вы оказались в невыносимом положении, в неприятном месте, рядом с людьми, которые не желают вам добра, и вдруг кто-то предложил вам временно сбежать от всего этого, почему бы не принять его предложение? Эскапистская литература делает именно это: она открывает дверь и показывает, что снаружи светит солнце, она дарит вам место, где вы не чувствуете себя беспомощным, дает людей, с которыми вы хотите быть вместе (а книги - это реальные места, уж будьте уверены). И что еще важнее, во время вашего побега книги могут дать вам знания о мире и о ваших проблемах, дать вам оружие и доспехи - вполне реальные оружие и доспехи, с которыми вы можете вернуться в свою тюрьму. Эти знания, навыки и инструменты вы можете потом использовать для настоящего побега.

Как писал в свое время Толкин, побег возмущает только тюремщиков.

Еще один способ лишить ребенка любви к чтению - это проследить за тем, чтобы вокруг него не было никаких книг, и чтобы ему негде было читать. Мне повезло. Там, где я рос, была отличная местная библиотека. Моих родителей можно было уговорить отвозить меня туда во время летних каникул по дороге на работу, а библиотекари не имели ничего против того, чтобы маленький мальчик без присмотра взрослых каждое утро копался в каталоге детского отдела в поисках книг с привидениями, магией или ракетами, в поисках вампиров, детективов, ведьм и чудес. А когда я закончил с детским отделом, я принялся за взрослые книги.

Это были хорошие библиотекари. Они любили книги, и им нравилось, что книги читают. Они научили меня, как заказывать книги из других библиотек по межбиблиотечному абонементу. Они не относились высокомерно к тому, что я читал. Кажется, им нравилось, что в библиотеке сидел большеглазый ребенок, любящий читать. Они говорили со мной о книгах, которые я читал, находили для меня новые книги, помогали мне. Они относились ко мне как к обычному читателю – не больше и не меньше, то есть относились ко мне с уважением. Мне было восемь лет, и я тогда не был приучен к уважительному отношению.

Библиотеки связаны со свободой. Со свободой читать, со свободой идей, свободой общения. Они связаны с образованием (процессом, который не заканчивается, когда мы оканчиваем школу или университет), с развлечением, с созданием безопасных мест и с доступностью информации.

Я боюсь, что в 21 веке люди неправильно понимают, что такое библиотеки, и зачем они нужны. Если библиотека для вас - это полки с книгами, то в мире, в котором большая часть книг (хотя далеко не все книги) существует в цифровом виде, она, действительно, может показаться чем-то устаревшим и ненужным. Однако это абсолютно ошибочное восприятие.

На мой взгляд, все дело в природе информации. Любая информация имеет ценность, а правильная информация имеет огромную ценность. В течение всей нашей истории мы жили в условиях информационного дефицита, поэтому получать нужную информацию всегда было важно, и это всегда чего-то стоило. Важно было знать, когда сеять, где искать определенные вещи и карты, исторические сведения и просто истории - на них ведь всегда был спрос. Информация была ценной вещью, и те, кто обладал ею или знал, где ее можно найти, могли требовать плату за свои услуги.

За последние годы мы перешли от экономики информационного дефицита к экономике, перенасыщенной информацией. По словам главы Google Эрика Шмидта (Eric Schmidt), сейчас каждые два дня человечество создает столько же информации, сколько создало с расцвета цивилизации до 2003 года. Если кому-то интересно, речь идет о пяти эксабайтах информации в день. Проблема теперь не в том, чтобы найти немногочисленные растения в пустыне, а в том, чтобы найти конкретное растение в джунглях. Нам нужны те, кто поможет нам ориентироваться во всем этом море сведений, чтобы мы могли находить именно то, что нам нужно.

Библиотеки - это места, в которые люди приходят за информацией. Книги - всего лишь вершина информационного айсберга. Они стоят в библиотеках, и там их можно бесплатно и законно читать. Сейчас больше детей получают книги в библиотеках, чем когда-либо - книги любого сорта: бумажные книги, цифровые книги, аудиокниги. Однако, кроме этого, библиотеки – это места, в которых люди, не имеющие компьютеров, могут бесплатно выходить в интернет. Это очень важно в наше время, когда поиск работы, отправка резюме, подача заявлений на пособия и льготы полностью перекочевали в онлайн. Библиотекари могут помогать таким людям ориентироваться в сети.

И кстати, я не верю ни в то, что все книги когда-нибудь переместятся на экраны, ни в то, что они должны это сделать. Как однажды, лет за 20 до появления Kindle, сказал мне Дуглас Адамс (Douglas Adams), бумажная книга похожа на акулу. Акулы - древние животные, они обитали в океанах еще до динозавров. И главная причина, по которой акулы все еще здесь, заключается в том, что у них лучше получается быть акулами, чем у любых других животных.

Бумажные книги прочны, их трудно уничтожить, они выдерживают купание, не требуют подпитки энергии, приятны на ощупь. У них хорошо получается быть книгами, и им всегда найдется место в этом мире. Они связаны с библиотеками, хотя библиотеки уже стали местами, где можно получить доступ к электронным книгам, к аудиокнигам, к DVD и к интернету.

Библиотека - хранилище информации, предоставляющее каждому гражданину равный доступ к ней. В частности, я говорю о медицинской информации, в том числе в области психики. Это общественное пространство. Это безопасное место, убежище от мира. Это место, где есть библиотекари. И нам уже сейчас полезно представлять, какими будут библиотеки будущего.

В наше время грамотность важнее, чем когда-либо. Мир сейчас - это мир текстовых сообщений и электронной почты, мир письменной информации. Нам необходимо читать и писать, нам нужны граждане мира, люди, умеющие и любящие читать, понимающие то, что они читают, улавливающие нюансы и способные заставить понимать себя.

Библиотеки - это на самом деле ворота в будущее. Поэтому жаль, что по всему миру местные власти закрывают библиотеки, чтобы сэкономить деньги. Они не понимают, что они крадут будущее ради сокращения сегодняшних расходов. Они закрывают ворота, которые должны быть открытыми.

По данным исследования, недавно проведенного Организацией экономического сотрудничества и развития, Англия - «единственная страна, в которой самая старшая возрастная группа обладает лучшими навыками как обычной, так и математической грамотности, чем самая младшая группа; этот вывод был сделан с учетом прочих факторов, таких, как пол, социально-экономическое происхождение и профессия».

Иначе говоря, наши дети и внуки хуже читают и хуже считают, чем мы. Они хуже ориентируются в мире, хуже его понимают, хуже решают задачи. Им легче врать, их легче вводить в заблуждение, у них будет меньше возможностей менять мир, в котором им придется жить, и меньше возможностей для трудоустройства. Я не шучу, их ждет все это вместе взятое. И Англия как страна будет отставать от прочих развитых стран, потому что ей будет не хватать квалифицированной рабочей силы.

Книги - это способ общаться с мертвыми, учиться у тех, кого больше с нами нет. Благодаря книгам человечество может накапливать опыт и развиваться, наращивать знания вместо того, чтобы учиться одному и тому же снова и снова. Некоторые сказки старше многих стран и давно пережили те культуры, в которых они возникли, и те дома, в которых их впервые рассказали.

Я считаю, что у нас есть долг перед будущим. Долги и обязательства перед детьми, перед теми взрослыми, которыми станут наши дети, перед миром, в котором они будут жить. Эти обязательства есть у нас у всех - как у читателей, как у писателей, как у граждан. И сейчас я попробую сформулировать некоторые из этих обязательств.

Я уверен, что мы обязаны читать для удовольствия - как дома, так и в общественных местах. Если мы читаем для удовольствия, и окружающие это видят, мы не только учимся, не только упражняем свое воображение, но и показываем людям, что чтение - хорошая вещь.

Мы также обязаны поддерживать библиотеки. Пользоваться библиотеками, побуждать других пользоваться библиотеками, протестовать против закрытия библиотек. Если вы не цените библиотеки, значит, вы не цените ни информацию, ни культуру, ни мудрость, вы заставляете замолчать голоса прошлого, вредите будущему.

Мы обязаны читать вслух нашим детям. Читать им то, что им нравится. Читать им книги, которые нам давно надоели. Изображать разные голоса, делать так, чтобы им было интересно, и не прекращать читать только потому, что дети научились читать сами. Используйте то время, когда читаете вслух, чтобы создавать связь между собой и ребенком, отложите в сторону телефон, не позволяйте миру вас отвлекать.

Мы обязаны владеть языком. Заставлять себя узнавать, что означают слова и как ими пользоваться, общаться ясно, говорить то, что мы имеем в виду. Мы не должны пытаться замораживать язык или делать вид, что он - некий мертвый объект для почитания. Он должен быть для нас живым, текучим, заимствующим слова, позволяющим значению и произношению слов меняться со временем.

На нас, писателях - в особенности детских, но и на всех прочих тоже - лежит долг перед нашими читателями. Мы обязаны писать правду, и это особенно важно делать, когда мы сочиняем истории о людях, которых никогда не было, и о местах, которых нет. Мы должны понимать, что правда - не в том, что происходит, а в том, что эта история позволяет нам узнать о нас самих. В конечном итоге литература - это ложь, которая говорит правду. Мы обязаны писать так, чтобы читатели не скучали, так, чтобы им хотелось переворачивать страницы. Одно из лучших лекарств от нежелания читать - это книга, от которой трудно оторваться. И хотя мы должны говорить читателям правду, давать им оружие и доспехи и передавать им ту мудрость, которой успели научиться за то недолгое время, что мы проводим на этой зеленой планете, мы обязаны не проповедовать, не поучать и не заталкивать читателям в глотку готовые уроки и выводы, как птицы, которые кормят птенцов пережеванными личинками. А еще мы обязаны никогда, ни при каких обстоятельствах не писать для детей того, что не хотели бы прочесть сами.

Мы обязаны осознать тот факт, что, когда мы пишем для детей, мы делаем важную работу. Ведь если мы будем халтурить и писать скучные книги, отвращающие детей от чтения, мы одновременно лишаем будущего себя и обедняем чужое будущее.

Все мы - взрослые и дети, писатели и читатели - обязаны мечтать. Мы обязаны упражнять воображение. Легко сделать вид, что никто не способен ничего изменить, что мы живем в мире, где общество огромно, а отдельный человек - меньше, чем ничто, атом в стене, рисинка на рисовом поле. Однако истина заключается в том, что отдельные люди меняют свой мир снова и снова. Они создают будущее и делают это, воображая, что все может быть иначе.

Оглянитесь вокруг - в буквальном смысле, отвлекитесь на секунду и оглядите зал, в котором находитесь. Я хочу указать на одну вещь, которая настолько очевидна, что о ней все время забывают. Дело вот в чем: все, что вы видите, включая стены, некогда было плодом чьего-то воображения. Кто-то подумал, что сидеть на стуле было бы удобнее, чем на земле, и вообразил стул. Кто-то должен был придумать крышу, чтобы я мог выступать перед вами в Лондоне, и все мы не промокли под дождем. Этот зал, и все, что в нем находится, и все, что находится в этом здании и в этом городе, существуют потому, что люди снова и снова дают волю своему воображению.

Мы обязаны не забывать о красоте. Не делать мир уродливее, чем он был до нас, не иссушать океаны и не перекладывать наши проблемы на плечи следующего поколения. Мы обязаны убирать за собой, чтобы не оставить нашим детям мир, который мы по своей близорукости испортили, искорежили, изувечили.

Мы обязаны говорить нашим политикам о том, чего мы хотим, и голосовать против политиков (от лица какой бы партии они ни выступали), которые не понимают важности чтения для воспитания граждан, полезных для страны, не хотят сохранять и защищать знание и поощрять грамотность. Это не вопрос партийных пристрастий, это вопрос наших общих человеческих интересов.

Однажды Альберта Эйнштейна спросили, как выращивать умных детей. Он ответил просто и мудро: «Если вы хотите, чтобы ваши дети были умными, читайте им сказки. Если вы хотите, чтобы они были еще умнее, читайте им еще больше сказок». Он понимал важность чтения и воображения. Я надеюсь, что мы сможем дать нашим детям мир, в котором они будут читать сами и в котором им будут читать вслух. Мир, где будет место для воображения и понимания.


Оригинал публикации: Neil Gaiman: Why our future depends on libraries, reading and daydreaming