Аппарат-паук был доставлен в Сикстинскую капеллу ночью 19 ноября и спрятали за ширмой, расположенной в углу нефа рядом с дверью в Царский зал (Sala Regia).

Ждали ухода последнего посетителя. Уже снова стемнело, когда он появился из своего укрытия и бесшумно заскользил на гусеничной тяге в центр огромного пустынного зала. Выдвинулись четыре опоры с присосками, с помощью которых аппарат был зафиксирован на полу. Потом выдвинулась длинная рука с платформой, куда забрались два реставратора, вооруженные пуховками, аспираторами и плоскими кистями. Аппарат поднял их на высоту 15 метров к люнетам с сивиллами и пророками, созданными Микеланджело.
Так начался обряд удаления пыли в Сикстинской капелле, в которой две с половиной тысячи квадратных метров поверхности покрыты фресками. Эта процедура продолжалась в течение 21 ночи вплоть до рассвета 14 декабря.
Газета Corriere della Sera впервые смогла документировать этот процесс благодаря любезности директора Ватиканских музеев Антонио Паолуччи и администратора монс. Паоло Николини, а также с помощью Виттории Чимино, возглавляющей Бюро, отвечающее за сохранность фресок, и Розаны Ди Пинто, директора Бюро росписей.

Удаление пыли с фресок Сикстинской капеллы имеет давнюю традицию. Начало ей положил Папа Паоло III Фарнезе, назначив своим указом 26 октября 1543 года ответственного за сохранность росписей. Прошло ровно два года с тех пор, как Микеланджело в последний раз коснулся кистью фрески «Страшный суд», когда Папа назначил помощника великого художника Франческо Амадори из Урбино ответственным за чистку росписей.
Очищение каждой фигуры производилось с помощью льняной тряпочки и слегка увлажненной хлебной мякоти, как свидетельствует некий Симоне Лаги, позолотчик, которому было дано задание возвратить фрескам их первоначальную красоту в январе 1625 года. В 1897 году Луиджи Лаис занимался полной очисткой от пыли росписей Сикстинской капеллы под руководством художника Франческо Подести, который советовал ему «в основном использовать пуховки и мягкую шерсть, где без этого нельзя обойтись, чтобы ни в коем случае не повредить слой красок, покрытый тончайшей и прозрачной пленкой и ставший твердым, как эмаль».
Эта пленка образовалась из слоев льняного и орехового масел, которые неоднократно наносились в восемнадцатом веке на фрески, чтобы оживить цвета, потемневшие от грязи и дыма свечей. Джанлуиджи Колалуччи, руководивший последними реставрационными работами, когда впервые вошел в Сикстинскую капеллу в шестидесятые годы, предложил бесплатно удалить пыль.
Эта процедура «по старой традиции проводилась один раз в год». После окончания реставрации эта практика была отменена, так как существовало убеждение, что глубокая чистка поможет сохранить фрески без помощи дальнейшего вмешательства.

Антонио Паолуччи, назначенный директором Ватиканских музеев в декабре 2007 года, восстановил план периодической чистки. Помня о начинаниях Папы Паоло III Фарнезе, он создал Бюро, отвечающее за сохранность фресок, которое должно следить за всеми новинками современных технологий, помогающих сохранять и предотвращать разрушение росписей. Бюро возглавляет Виттория Чимино, защитившая один университетский диплом по фармацевтике, а второй — в области технологий сохранности культурного наследия. Кроме того, у нее есть диплом Центрального института реставрации. Задача бюро — постоянно следить за показателями температуры, влажности, содержанием углекислого газа, скоростью и направлением перемещения воздуха в каждом уголке Ватиканских музеев, включая, естественно, и Сикстинскую капеллу.

«Мы обнаружили, что стены капеллы были покрыты толстым слоем шерстяной пыли, когда вешали гобелены, сотканные по эскизам Рафаэля, чтобы понять, как они были размещены первоначально, - рассказывает Чимино.- Это было летом 2010 года. Мы тут же организовали работы по очистке стен. Тогда в первый раз аппарат-паук появился в Сикстинской капелле. С помощью его выдвигающейся и удлиняющейся руки легко добраться до самых высоких участков свода и до алтарной части, до стены с изображением «Страшного суда». Когда раньше проводили очистку от пыли, устанавливали леса высотой 20 метров. Сейчас мы их используем только для очистки цикла росписей художников XV века, которые достигают десятиметровой высоты».

В процедуре удаления пыли участвует десяток реставраторов Ватиканских музеев, которым помогают стажеры. В этом году среди них и две девушки из Швеции. Им помогает целая команда техников. Самые молодые говорят, что они могут рассматривать фреску «Страшный суд» только несколько минут, потому что их переполняют эмоции. Они, как хирурги в операционном зале, концентрируются на нескольких квадратных сантиметрах росписи, стараясь забыть о величии фигур, которые парят в глубине лазурного пространства, созданного Микеланджело. Работа продолжается с восьми вечера до полуночи.

Помимо удаления загрязнения со стен, реставраторы отбирают образцы пыли для последующего анализа в научных лабораториях; воспроизводят на отпечатанных заранее схемах графику росписей; исследуют с помощью лампы Вуда консистенцию красок; изучают плотность прилегания фресок к стене, положив ладонь левой руки на роспись и легко постукивая костяшками пальцев правой руки.
В середине работы в комнатке музейных работников они перекусывают бутербродами с сосисками, запивая их минеральной водой. Кое-кто мечтает о пиве, но в Сикстинской капелле запрещено употребление алкогольных напитков. Идут разговоры о том, что на лесах якобы был организован небольшой банкет, чтобы отметить очистку руки Господа нашего, который своим прикосновением к руке Адама вдохнул в него жизнь. В полночь все складывают инструменты, снимают форму и направляются к выходу. Шаги гулко отдаются в галереях Ватиканских музеев, погруженных в тишину. Хранители за их спинами тушат свет и закрывают двери. У выхода из холла с четырьмя дверьми ключи передаются хранителям. Их держат в тридцати пяти ящичках с отделениями. Всего насчитывается три тысячи ключей, включая копии. Через несколько часов, в шесть утра первыми придут уборщицы и проделают все эти действия в обратном порядке.

В Сикстинской капелле работают три человека: две женщины и один мужчина. Они являются служащими агенства, которое получило подряд на уборку. Они моют ступеньки алтаря тряпками и щетками и чистят многоцветный наборный паркет электрическим полотером. В пятницу они чистят латунные решетки на полу и хоры, осторожно проводя пурпурными пуховками по стенам, которые первоначально были покрыты фресками, а в настоящий момент плотно покрыты граффити, сделанными в течение шести веков певчими, желающими оставить о себе память. На стенах написаны имена, даты, есть даже нотный стан. Среди надписей фигурирует имя Жоскена Депре, одного из главных представителей франко-фламандской полифонической школы. Недавно некоторые ученые идентифицировали его в «Портрете Музыканта» Леонардо да Винчи. Он служил в Сикстинской капелле в период с 1489 по 1495 годы и стал знаменитым благодаря отзыву Мартина Лютера: «Другие музыканты должны следовать нотам, но Жоскен создает музыку, и ноты ему подчиняются».

За содержанием в порядке больших арочных окон, закрытых в 1993 году, когда в Сикстинской капелле были установлены кондиционеры, следят служащие музеев, которые поднимаются к ним по узким лестницам, устроенным снаружи. На вершинах контрфорсов, установленных по приказу Папы Пия V в 1566 году, когда выяснилось, что Сикстинская капелла из-за нестабильности грунта может распасться на две части, есть ступеньки. Окна открываются наружу. Если забраться на подоконник, то окажешься прямо на карнизе, который находится под сводом. Он защищен легкими перилами и имеет ширину сантиметров в двадцать: ниже открывается бездна нефа. Этот путь проделывали вплоть до девятнадцатого века отважные участники Гран-тура, желавшие близко рассмотреть шедевр Микеланджело. Гете говорил, что «страдающие головокружениями не должны пускаться в эту авантюру», а Стендаль предупреждал, что нельзя подниматься к своду, «выпив кофе, потому что ничего, кроме страха падения, вы не испытаете».

В еще более конфиденциальной манере осуществляется уборка «комнаты слез», куда можно войти через маленькую дверцу, расположенную слева от алтаря. Единственные миряне, которые могут туда входить, - это хранители Капеллы, выбранные среди 280 служителей Ватиканских музеев. Их зовут Стефано Ньяци, Лука Шилимати, Антонио Кордески. Им известны все секреты. Между собой они называют себя «систинари»в римском стиле.
Комната слез по сути — это ризница Капеллы. Более точно она называется Апостольской ризницей, потому что там хранятся священные сосуды и облачение, используемые Папой, когда он служит мессу. Сюда после завершения конклава только что избранный понтифик удаляется, чтобы помолиться в одиночестве и облачиться в белую сутану, в которой он появляется перед публикой в Лоджии благословений.
В этой комнатке многие папы не могли удержаться от слез от избытка эмоций и осознания бремени огромной ответственности. Это очень маленькая комната с низким сводчатым потолком и маленьким зарешеченным окошком, выходящим на балкончик, где растет лимонное деревце, оставшееся почти без листьев. Оттуда идет узкий и короткий коридор.

Вплоть до девяностых годов комната была полностью обита кроваво-красной камкой. Этот цвет должно быть усиливал смятение кардинала, который только что произнес слово «принимаю». Камкой сегодня обит только единственный диванчик, а стены, реставрированные лет двадцать тому назад окрашены в цвет слоновой кости. На них видны остатки фресок, которые, по мнению ученых, восходят ко временам Александра VI Борджиа, так как среди декора видна фигура быка, являющегося эмблемой Папы-испанца. Далее расположены две комнатки, в которых хранятся маленький каменный алтарь, ценный алтарный покров, шитый жемчугом, сделанный в восемнадцатом веке и используемый при обряде крещения, две мантии, которые надевались, когда папа усаживался в переносной трон, застекленный шкафчик с цилиндрическими курильницами для белого или черного дыма (об избрании нового понтифика оповещают белым дымом из печной трубы над Сикстинской капеллой, иначе - дым чёрный).

Здесь каждое утро служители проводят обычную уборку. Они рассказывают, что даже ночевали здесь на надувных матрасах, разложенных на полу с разрешения августинцев, которые с пятнадцатого века хранят ризницу: «Это случалось дважды: ночью, предшествовавшей похоронам Иоанна Павла II, и накануне его причисления к лику блаженных.. Мы живем в районах Ладисполи и Браччано. В те дни в Рим прибыло огромное количество верующих. Мы боялись, что из-за трафика не сможем добраться вовремя для подготовки церемонии».

Служащие Сикстинской капеллы в конце дня собирают вещи, забытые посетителями. Их регистрируют и передают затем в гардероб Ватиканских музеев. Когда ты входишь в Сикстинскую капеллу, то при виде творения Микеланджело забываешь обо всем. Люди оставляют очки, фотоаппараты, шапки, шарфы, документы, даже костыли, инвалидные и детские коляски.
В последнее воскресенье месяца, когда музеи открыты до полудня, на полу можно найти большое количество пустых кошельков и бумажников. В этот день вход в музеи бесплатный, что привлекает не только большое количество посетителей, но и молодых карманников, которые ловко орудуют в толпе. Иногда жандармы их узнают в лицо и останавливают на входе, если они пытаются через месяц повторно проникнуть в музеи.
Служители говорят, что они никогда не находили в капелле животных, даже голубей, которые часто летают в галереях музеев, если какое-либо окно остается открытым. Единственное документированное присутствие животного в Сикстинской капелле восходит к 1481 году. Это была белая собачка, которую не раз изображали художники, по приказу Сикста VI расписывавшие нижнюю часть стен сценами из Ветхого и Нового завета.
Гладкошерстная собачка в красном ошейнике бежит, навострив уши, по лугу, изображенному Перуджино на фреске «Обряд обрезания Моисея»; ее лапка выходит за край рамы на фреске Козимо Росселли и Пьеро ди Козимо «Моисей и Скрижали Закона»; она стоит на задних лапках перед столом на фреске Росселли «Тайная вечеря»; присутствует, отвернув голову, в росписи Бьяджо д'Антонио «Переход через Красное море»; спокойно путешествует вместе с ребенком, который держит ее на руках, обернутую в одеяльце, на фреске Сандро Боттичелли «Испытание Моисея». «Предполагается, что эта собачка была талисманом у художников.
Она, вероятно, бегала от одного к другому вдоль длинного помоста, когда они работали одновременно, потому что Папа хотел, чтобы они закончили росписи за несколько месяцев»,- рассказывает Виттория Чимино, участвовавшая в реставрационных работах, проводившихся под руководством Маурицио Де Лука в 1996-2000 годах.

В обязанности хранителей Сикстинской капеллы входит открытие и закрытие четырех из ее пяти дверей (пятая дверь, из которой выходят посетители в направлении музеев закрывается хранителями ключей). После последнего поворота ключа в замке пустой и тихий неф капеллы тускло освещается прожекторами, расположенными за окнами.
Есть фильм «Умница Уилл Хантинг», снятый в 1997 году, в котором Робин Уильямс обращается к неуклюжему молодому человеку, которого играет Мэтт Деймон: «Ты знаешь все о Микеланджело - как он рисовал, как спорил с папой, какова была его сексуальная ориентация. Но если я у тебя спрошу, чем пахнет в Сикстинской капелле, то ты не сможешь мне ответить, потому что ты никогда не стоял там часами, подняв голову к потолку».
Служители Сикстинской капеллы говорят, что запах там меняется в зависимости от времени дня, сезона, национальности посетителей и их пищевых привычек (от французов и корейцев пахнет чесноком). Филиппо Петриньяни, работающему в фотографическом архиве и принимавшему участие в реставрации фресок Микеланджело, понравился запах свечей, которые были зажжены 31 октября этого года во время празднования пятисотлетия со дня открытия Сикстинской капеллы (до этого свечи не зажигались несколько десятилетий). Виттория Чимино с удовольствием вдыхала аромат благовоний, используемых в богослужениях. В полночь воздух, очищенный с помощью кондиционеров, проникает через отверстия, расположенные возле окон, свободно течет и образует воронки вокруг фигур персонажей Микеланджело. Кажется, что он вздымает одежды пророков, ерошит волосы у обнаженных; ты как будто вдыхаешь горный воздух, открыв окно после снегопада.







Додатково:

Оксфордський університет допоможе Ватикану оцифрувати стародавні тексти